Кромахи

Blake Ritson

Персонаж из сказки

"Тёмный Патрик и повелитель ворон Кромахи"

полукровка; ~500.

Внешность:
Рост: 185
Вес: 70
Телосложение: худощавое.
Цвет волос: чёрные
Цвет глаз: тёмно-карие

Способности и магия:
Колдует Кромахи, как дышит, в птицу обращается мгновенно, но только в ворона. В птичьей своей ипостаси может говорить, но в применении чар ограничен. Проклясть – проклянет от души, и всё, если не найдется чарам преграды, исполнится, гейс наложит, ветер крыльями поднимет и тучи нагонит, тени призовет, в тень уйдет и из тени появится, умея пройти-пролететь по всем, соединенным между собой теням.
Днем, к примеру, если войдет в тень у одного угла дома, сможет выйти у другого, уйти через решетку в подвал, там пробраться под полом, но, если и выйдет – не дальше темноты под лестницей в доме, где находится дверь в этот подвал.  Ночью же, когда тени перемешаны с темнотой, может оказаться где пожелает. Разумеется, если место, куда намерен попасть не защищено чарами. Так же может зачаровать чужую тень и посылать тени слуг на поиски по всему миру.
Колдовать, читая заклинания, менять форму и суть предметов и живых существ может только в обычном своем облике. Способен, как порядочный колдун достойного возраста и принцессу в жабу обратить, и жабу в красавицу. Вот только такой красавице знаний о мире и людях наколдовать не сможет, зато сделать её немой и покорной – очень даже. Может и не жабу, а вовсе что-то неживое в живое, но очень ненадолго. Любит шутку народа холмов – подменять человека двойником из сырой болотной коряги. Пока дерево сохнет, подменныш живет, хотя для окружающих выглядит, словно больной. А как коряга высохнет – так и станет сама собой. Но времени пройдет достаточно, чтобы и следы замести и похищенного использовать для чего был нужен.
Понимает животных и птиц, видит чужие магические силки и мороки «для отвода глаз», проклятья и трансформации.  Даже если может убрать – едва ли станет так делать, если ему самому это не нужно. Сам колдун, чужое мастерство и усилия уважает, а не в свои дела не лезет.
Из стихий ему подчиняются вода и воздух: не штормы, но ливни, не ураганы, но ветер.
Смерть Кромахи спрятана за гейсом, нарушив который он умрет на рассвете следующего дня, но пока не нарушит сам – даже самые опасные раны доставят ему долгие мучения, но рано или поздно заживут, а попытки обезглавить его или сжечь живьем окажутся неудачными по самым разным, казалось бы, внешним, причинам. Не стоит думать, что Кромахи не случалось жалеть о собственном хитроумии и, оказываясь в ловушках или перенося пытки, он не мечтал о смерти – мечтал. Правда, выбираясь из очередной переделки, полагал, что не имеет права умирать, пока не отомстит, а потом и вовсе всё становилось хорошо и умирать уже не хотелось.
Проклятия и гейсы Кромахи использует виртуозно, да так иной раз, что работать они будут получше, чем благословения добрых фей. Но это уже не от магии, а благодаря уму и умению правильно формулировать условия проклятий. Увидеть наложенные другими магами проклятия может, догадаться об их сути – тоже. Проклятия, наложенные колдунами-новичками, деревенскими ведьмами человеческого рода снять может в обход почти всех условий. Не под силу ему только проклятия, оплаченные жизнью – да и кому такие под силу? Проклятия фейри, сеидхе и магических существ снять не может – разве что определить, что за тварь их наложила.
Чего Кромахи не умеет или сделать не сможет, даже прибегнув к заклинаниям:
Не владеет колдовством, створяющим огонь, не в его силах магией рушить горы или вызывать землетрясения. Исцелить теми же чарами, какие используют с этой целью колдуны-лекари, Кромахи тоже не может, но исходя из своих возможностей кое-что сделать сумеет. Не воскрешает мёртвых, не ходит зеркалами, не предсказывает будущего и не читает прошлого. Не умеет зачаровывать вещи и создавать амулеты.
Из навыков и умений, достойных мужчины, хорош в дипломатии – говорить умеет складно, беседы вести долгие и выказывать знания, удивляющие мудрецов. Ну так за пятьсот лет и не такому можно научиться. Умело обращается с мечом, но ровно в той мере, в какой приличествует лорду и благородному человеку, носящему оружие не для того, чтобы покрасоваться. А вот кинжалом или ножом пользуется столь умело, что любой охотник позавидует тому, как Кромахи может освежевать оленя, а любой повар – тому, как он разделает тушу.
Амулетами не пренебрегает, но и не обвешивается ими, ценя редкость тех, которыми пользуется.

Амулеты, атрибуты, оружие:
Перстень, зачарованный, чтобы указывать, когда рядом творится магия. Нагревается, если Кромахи оказывается в поле действия чужих чар.
Меч, два кинжала.
Уникальные объекты, связанные с персонажем:
Отсутсвуют.
Подопечные: Джек Фрост, Киара, Джек (мальчик из сказки Джек и Джилл)
Покровители: нет

История:
Свою историю Лорд Кромахи сам лично не рассказывал никогда и никому. Но и того, что выдают за правду странствующие барды и сказители, того, о чем врут деревенские колдуньи, наставляя своих учениц, о чем шепчутся благородные девицы в спальнях, когда вокруг замковых башен кружатся стаи воронов, не опровергал.
Историй о том, откуда Кромахи появился, и кем были его родители теперь уже мало. Говорят, мать его была дочерью ярла, столь красивой, что не только прославленные рыцари, ярлы и принцы желали заполучить её в жёны, но даже король сеидхе был пленен её красотой и безлунной ночью чарами усыпив стражу в замке, проник в спальню к девушке, дабы насладиться ею.  Вот только ни имени того ярла, ни, тем более, короля дивного народа припомнить никто, конечно же, не может. Так что, правды в той истории ровно две: – матерью Кромахи была человеческая женщина, отцом – сеидхе. Нежеланного ребенка несчастная мать, укутав в одеяло, положила в выдолбленную из чурки люльку, и пустила эту люльку по реке, отдав на волю случаю и милости богов или речных жителей. Больше об этой женщине и о её судьбе ничего не известно.
Люльку же прибило к берегу, где её нашла королева, купавшаяся со своими наперсницами в жаркий летний день. Полюбовавшись ребенком, молодая женщина горестно вздохнула о том, что никак не может зачать сына на брачном ложе и приказала забрать малыша с собой – пусть растет в замке. Прошло немного времени, и королева забеременела, а в положенный срок родила крепкого мальчика. Но то ли мудрецы ей сказали, то ли нашептали феи, считала она, будто зачать сумела лишь потому что проявила милосердие к чужому ребенку. Так и рос Кромахи в королевском замке, пока не появился там чародей, приглашённый королем – избавить земли от затяжных дождей, из-за которых разлились реки, а так же погиб урожай.
Чародей то ли случайно увидел мальчика, то ли нашел его благодаря своему искусству, и заметил, что тот грустит, а когда спросил о причинах, узнал, что нянька отняла у него спасенного от кота вороненка и отдала на потеху принцу. Чародей рассказал королю, что дожди идут именно из-за того, что грустит Кромахи из-за своего вороненка, и король, хоть и сомневался, но велел вернуть воспитаннику птицу.
Заулыбался Кромахи – и разошлись тучи.  А чародей потребовал отдать мальчика ему в ученики, сказав, что, оставаясь среди людей тот постоянно будет навлекать на них беды.  Так в сказках рассказывают, а правда ли это – кто знает? Да и когда всё это было? Спроси любого – хоть нынешнего короля, хоть самого древнего старца о том, когда появился Кромахи, скажут, что всегда был, и каждый с детства помнит, как старики рассказывали о его злодействах и пугали проклятиями.
Вороненка Кромахи забрал с собой, вырастил и отпустил, но птица осталась с ним, а если и улетала, неизменно возвращалась обратно. Вот так однажды, пропав на две дюжины дней, ворон прилетел, принеся мальчику кольцо. Волшебное. Краденое, естественно. А у кого может быть украдено волшебное кольцо, позволяющее понимать птиц и зверей? Правильно: только у колдуна.
С того самого дня у Кромахи не было иного выбора, как научиться, используя чары, сбегать и скрываться прежде, чем объявится владелец кольца, а у его наставника – научить мальчишку не только колдовать, но еще и думать о возможностях и последствиях. Сказок о том, как Кромахи скрывался от бывшего владельца кольца нет и никогда не было. Пожелай кто собрать сто бардов-сказителей и заставить их пересказывать истории о Кромахи, не услышит о его детстве и юности больше ни одной, словно и не было того детства. Словно бы и не искал вора владелец кольца.
На самом же деле учитель действительно придумал способ скрыть Кромахи от любых чар и наставлял тому, как искать тропы сеидхе и волшебные холмы, чтобы попасть туда, под защиту зачарованного этим народом места. И как только сумел Кромахи отыскать способ войти в такой холм, так и пропал.
Все знают, что возвращающиеся от сеидхе люди, не узнавая родных мест, не находя своих домов и семей, рассказывают, что гостили в стране дивного народа от силы дней десять, и удивлялись, узнавая, что на самом деле прошли десятилетия, а то и века. Так же жизнь среди сеидхе не проходит для разума людей бесследно. Кто-то просто чудит, кто-то совсем сходит с ума. Кромахи вернулся, переняв от неблагих сеидхе те их чары, которым сумел научиться, как признали сами сеидхе «по праву крови» и только потому, что благие бы вряд ли признали твое право за человеческим выродком. Лично сам Кромахи уверен, что ум его остался чист, а рассудок ясен, но люди, сталкивавшиеся с ним, так не считают. Хотя какое ему, колдуну, спрятавшему смерть за хитрым в своей простоте гейсом, как принято у народа холмов, дело до мнения людей?
Кольцо, украденное вороном, Кромахи вернул первым делом. Не потому что боялся, а потому что мог теперь отыскать владельца и потому что волшебные вещи воровать негоже, но это знание не птичье, человеческое. Вернул, повинился, согласился отслужить чародею десять лет в искупление, что и исполнил, обретя нового наставника, а позже – друга. Правда это такой был друг, с которым и врагов не надо. Ну так после Кромахи находил и врагов, которых любил, словно лучших друзей.
В силу Кромахи вошел на двухсотом году жизни, пережив и этого своего наставника. Все, чему научился у сеидхе и у колдунов довел до совершенства, а чему не научился – то ему и не нужно было. Лордом Кромахи стали называть люди с тех самых пор, как обзавелся он замком и большим вороньим эскортом: когда надо – свитой, когда надо – войском.
Свой замок выстроил он, как поют барды, из чёрной зависти, из пепла от погребальных костров, из тьмы, вычерпанной из глубин колодцев в безлунные ночи, из горя матерей, оплакивающих умерших младенцев, из боли влюбленных, разлученных друг с другом. Но выглядит замок так, словно сложен из обычного серого камня, хотя есть у него и несколько колдовских особенностей – появляется он исключительно в сумерках и всякий раз на новом месте, и нет у замка ворот, да и зачем бы они птицам?
Все воинство Кромахи – вороны, прислуга в замке – вороны. Почти все не своей волей обращаются, но прихотью колдуна, служат ему верно не по выбору сердца, а потому что каждый дал нерушимую клятву. Некоторые – самому лорду Кромахи, а некоторые —  сначала одному из тех, кто в разное время был у него учениками, искал бессмертия или могущества. Немногие из слуг обучены чародейству в достаточной мере и могут становится людьми сами – повара, гонцы, кастеллан замка. Такие попали к Кромахи, как плата за жизнь, которую он собирает с бывших своих учеников раз в год.
Как всякий колдун, Кромахи нуждается в помощниках, знающих чары или имеющих особые таланты, как всякий наставник, вынужден он отпускать учеников по завершении оговоренного срока или выполнении ими определённых испытаний. Но, Повелитель воронов не был бы собой, если бы хоть одному позволил просто уйти. Всякий, учившийся у него колдовству, покидает его замок с особым условием – раз в год отдавать Кромахи одного из своих учеников в уплату за еще один год свободы.
Стоят в разных частях королевства мельницы, муку мелют из зерна, которое свозят туда крестьяне из окрестных деревень, на каждой живут мастер и дюжина подмастерьев. В округе обычно известно, что можно на мельницу прийти и с иной надобностью: если захворала скотина, к примеру, или же хочется выиграть нечестную тяжбу в суде, или сыскать пропавшую вещь. Да мало ли зачем еще люди приходят. А раз в год прилетает Кромахи, устраивает подмастерьям испытание и забирает одного – не всегда того, кто дольше всех проучился у мастера-мельника, иногда и мальчишку заберёт, который всего-то год провел на мельнице и сам обращаться в ворона не умеет.
И, казалось бы, много воронов уже в Замке из теней, но даже тому, кто вздумает прийти лично к Кромахи с просьбой о мщении или помощи, предложено будет, получив желаемое, стать птицей и служить Повелителю воронов остаток жизни. Зачем?
Да хотя бы затем, чтобы, случись королю, попросить у Кромахи армию, сотни птиц в мгновение ока могли обратиться в молодых и крепких мужчин и, покорные воле колдуна, отправиться сражаться под королевскими знамёнами.

Почти двести лет назад появился у Кромахи сын.
Сначала молва объявила об этом, потом, когда отыскал Кромахи женщину, назвавшую отцом своего ребенка никого иного, как его, пусть и по своему решению, забрал у неё ребенка. Матери ли не знать, кто отец её дитя?
Джона, правда, называл, как нередко бывает, Джеком. Любил, баловал, учил своему ремеслу.  А как мать мальчика объявилась, наученная кем-то, когда встать у него на пути, да чего просить, вынужден был и ее взять в учение, чтобы не нарушать один из своих гейсов.
Только Джек упорхнул из дома раньше, чем закончилось учение его матери, Киары. И десяти лет ему не исполнилось, как выбрал он свой путь, страстно пожелав учиться магии воды и воздуха у одного из суровейших магов — господина Зимы. Выучился, вырос, в родительской заботе давно не нуждается. А вот Киару Кромахи не отпустил и после того, как минули двенадцать лет ее обучения. Полюбил, если его черствое сердце способно на любовь или просто считал своей и полагал, что этого достаточно, чтобы она оставалась подле него.
А счастье ли для нее быть с ним или мука — это его не интересовало.  Долго ли это длилось или нет — смотря чьими летами мерить. Люди столько не живут, а вот нынче Киара сама себе хозяйка, но Кромахи знает, что где бы она ни была, ему всегда будет рада.

Связь с вами: ЛС
Частота появления на форуме:
часто